Кирилл Серебренников завоевал приз лучшего драматического режиссера

17 апреля, 2019

Совсем недавно Кирилла Серебренникова освободили из под стражи. Сейчас он уже активно участвует в культурной жизни Москвы. На днях на сцене Большого театра ему была вручена «Золотая маска» в категории лучший драматический режиссер. Приз дали за спектакль «Маленькие трагедии», который шёл  на сцене его родного созданного «Гоголь-центра». Серебренников рассказал, что вся заслуга тут профессиональной команды и в особенности Руди, который создал приятную и веселую атмосферу вокруг постановки.  

Художественный руководитель «Гоголь-центра» Кирилл Серебренников получил «Золотую маску» за лучшую работу режиссера в драме. Об этом сообщается на странице фестиваля в Facebook.

Награду ему присудили​ за спектакль «Маленькие трагедии», который был поставлен в «Гоголь-центре».

«Спасибо большое, надеюсь, что вы мне это дали за то, что вам действительно понравился спектакль. Все это было невозможно без людей, которые делали этот спектакль. Это было бы невозможно без моего отца, который со мной каждую секунду, без Александра Сергеевича Пушкина», — сказал режиссер, получая награду, передает ТАСС. Он также призвал коллег «беречь свободу художника в театре».

Кроме того, балет «Нуриев», для которого Серебренников ставил сценографию, получил награду в номинации «Лучший спектакль в балете». Хореографом постановки, посвященной танцовщику Рудольфу Нурееву, выступил Юрий Посохов.

Церемония вручения наград фестиваля «Золотая маска» проходит 16 апреля в Большом театре. В номинации «Лучший спектакль в драме. Большая форма» награду получила «Оптимистическая трагедия. Прощальный бал», поставленный Александринским театром, а в номинации «Лучший спектакль в драме. Малая форма» — постановка «Пианисты» новосибирского театра «Глобус». За лучшую работу драматурга «Золотую маску» вручили Михаилу Дурненкову, написавшему «Утопию» для Театра наций.

С августа 2017 года Серебренников находился под домашним арестом по делу «Седьмой студии». 8 апреля Мосгорсуд изменил его меру пресечения на ​подписку о невыезде.

Московский городской суд отменил домашний арест Кирилла Серебренникова, избрав ему новую меру пресечения в виде подписки о невыезде.

«Постановление суда первой инстанции изменить, жалобу защиты удовлетворить», — огласила решение судья (цитата по ТАСС).

Аналогичные решения приняты в отношении продюсера Юрия Итина и бывшей сотрудницы Министерства культуры, директора Российского академического молодежного театра Софьи Апфельбаум.

«Отпустили всех», — сказала РБК адвокат Апфельбаум Ирина Поверинова.

Судья огласила только резолютивную часть решения, мотивировку фигуранты и их защитники узнают через три дня, когда получат на руки полный текст решения, пояснила Поверинова в беседе с РБК.

«Мы сейчас в растрепанном таком состоянии. По-человечески это радостно, но дело продолжается», — добавила Поверинова

Самым запоминающимся в этом году на «Золотой маске» стал раздел современного танца. В нем оказалось представлено девять спектаклей — и ни одного откровенного аутсайдера. При этом впервые за многие годы скромно была представлена провинция, которая на самом деле — эпицентр отечественного современного танца.

Екатеринбург и Челябинск делегировали по одному спектаклю, в конкурс впервые попал Камерный театр Воронежа, где год назад была создана танцевальная труппа. Из прежних многолетних лидеров в конкурсе оказалась представлена только Ольга Пона, в соавторстве со своими танцовщиками поставившая спектакль «Картон».

В центре внимания оказались москвичи Ольга Тимошенко и Алексей Нарутто со спектаклем «40», петербурженка Ксения Михеева, поставившая «Грозу» по Островскому в «Каннон Данс», Ренате Кэвворд с фестивальным проектом RUN и Анна Гараеева, чья «Камилла» представляет Москву и Дягилевский фестиваль в Перми. Но награду все же отдали именитому мэтру — Охаду Нахарину. Его спектакль «Минус 16» впервые был поставлен в России театром имени Станиславского и Немировича-Данченко и с неофитским драйвом представлен молодыми артистами.

Кирилл Серебренников завоевал приз лучшего драматического режиссера

На «Золотой маске» прошло состязание мюзиклов

В балете «по очкам» выиграл Большой театр. Две награды достались его «Ромео и Джульетте» Алексея Ратманского (Екатерина Крысанова победила в конкурсе лучших исполнительниц женских партий, Павел Клиничев в пятый (!) раз был признан лучшим дирижером). Лучшим спектаклем назвали «Нуреева», который также отмечен за виртуозную работу хореографа Юрия Посохова и работу танцовщика Вячеслава Лопатина — исполнителя партии Ученика. Однако этот сезон все же  запомнится не единоличным триумфом «Нуреева», а его острым соперничеством с «Пахитой» из Екатеринбурга. И если «Нуреев» предложил мультижанровое, но прямолинейное действо, то «Пахита» предложила беззаботно и упоительно сыграть в старинный балет, при этом не погрешив против вкуса и предъявив безупречный профессионализм, в котором не уступила академическим священным чудовищам.

«Золотая маска» показала подряд два мюзикла — наш и зарубежный, из Екатеринбурга и Петербурга. Первый номинирован на восемь «Масок», второй — на семь. Первый кажется слишком коротким, второй — слишком длинным.

Рок-оперу Александра Журбина «Орфей & Эвридика» в советские 70-е считали «нашим ответом Уэбберу». Фото: Татьяна АндрееваРок-оперу Александра Журбина «Орфей & Эвридика» в советские 70-е считали «нашим ответом Уэбберу». Фото: Татьяна Андреева Рок-оперу Александра Журбина «Орфей & Эвридика» в советские 70-е считали «нашим ответом Уэбберу». 

Петербургская музкомедия активно приобщает российского зрителя к новинкам западного мюзикла и вслед за успешными «Чаплиным» и «Балом вампиров» поставила очередной музыкальный вариант «Графа Монте-Кристо». На этот раз — версию Фрэнка Уайлдхорна, премьера которой состоялась в 2008 году в Швейцарии и только потом пришла на большие сцены мира. Сейчас, после радикальных поправок драматургии, трудно понять, каким был оригинал, но внесенные в сюжет изменения не пошли ему на пользу: акт романтической мести в угоду нашим циничным временам переведен в ранг коварных банковских подножек, и самой страшной из кар стала потеря не доброго имени, а денежных масс. То есть возвышенный смысл романа спикировал до коммерческих разборок, благородный герой явил ухватки мелкого интригана.

Заодно перекосило сюжетную конструкцию. Несообразно громоздкий первый акт вобрал в себя все сразу: свадьбу Дантеса, годы в замке Иф, дружбу с аббатом Фариа, чудесное освобождение и встречу с пиратами под предводительством не разбойника Луиджи, а «маленькой разбойницы» Луизы: Дюма скрещен с Андерсеном, дабы в шоу нашлось место и красивым актрисам, и эффектным дракам. Дантес успевает также побывать на острове сокровищ и вернуться с планами страшной мести, и уже непонятно, что останется на долю второго акта.

Но здесь фантазия авторов берет свое, тоже весьма пространное соло и все переводит в регистры мелодрамы, глубоко увязшей в семейных коллизиях неверной Мерседес. От всего этого спектакль выглядит безразмерным. По правде говоря, музыку Уайлдхорна тоже не отнесешь к лучшим образцам жанра: она эклектична и весьма безлика, венецианский карнавал почему-то помещает в Рим и снабжает испанскими ритмами — страдает школярской небрежностью в обращении с материалом и даже не пытается создать сколько-нибудь цельный художественный образ.

Кирилл Серебренников завоевал приз лучшего драматического режиссера

Cмотреть очищенный от пыли веков первобриллиант нашего рок-движения интересно

Легендарный венгерский режиссер Керо все это утрамбовал в пространство легко трансформирующихся декораций, похожих на конструктор Лего, и снабдил подобием опереточной улыбки: трагический Фариа становится бодрячком в духе Пеликана из Кальмана, комикованием оснащены сцены с разбитной разбойницей Луизой.

Театр, однако, даже в столь ущербном материале предстает в своем потенциально лучшем качестве: фактура и голос Кирилла Гордеева — Дантеса, каскадный драйв Агаты Вавиловой (Луиза), отличные вокальные данные Елены Газаевой (Мерседес) и, несмотря на бесформенность всей громоздкой конструкции спектакля, хороший драйв всей труппы — правда, чуть вымученный, надрывный. Увы, акустика Московского Дома молодежи не позволяет адекватно судить о музыкальном качестве шоу: звук плоский, фанерный, без нюансов.

Екатеринбургский театр от чужеземных образцов отказался и формирует репертуар в основном из мировых премьер. Создав несколько мюзиклов, обогативших историю отечественного жанра, он обратился к легенде 70-х — первой советской рок-опере Александра Журбина «Орфей & Эвридика», которую тогда считали «нашим ответом Уэбберу».

Рок-группа теперь поддержана симфоническим оркестром, музыка зазвучала по-новому свежо и мощно (дирижер Борис Нодельман). Действие перенесено в пост-апокалиптический мир, где все начинается сызнова — познание себя и материй любви, первые искусы и испытания славой.

Режиссер Кирилл Стрежнев все просчитал очень точно: некогда дерзкий сюжет первого советского рок-либретто теперь кажется робким и простеньким, как мезозой, и только антураж погибшей цивилизации и погребенных под ее руинами надежд помогут избежать привкуса наивной архаики, оправдать дидактику и, если получится, выйти на новые высоты. По-моему, получилось. Фабулу можно уместить в одной фразе, а смотреть очищенный от пыли веков первобриллиант нашего рок-движения интересно.

Сценография Павла Каплевича отсылает к «Аватару» и дает возможность погреться у первобытного костра, полюбоваться мерцанием цветов и вод, покачаться над бездной на лианах, которые заменяет обугленный остов то ли моста, то ли стадионных циклопических конструкций. Исполнитель роли Харона атлетичный Игорь Ладейщиков перемещается по вертикалям со сноровкой Тарзана, не теряя ровного, насыщенного вокала. Серебром звенит уникальный по тембру голос Никиты Кружилина — идеального Орфея.

Герои резвятся, как дети, с изумлением рассматривая руки, волосы, пятки друг друга — открывая волшебный мир любви. Тщательно выверенная наивность решений умножает эту мудрую наивность мифа — и абсолютно ее оправдывает, переводя все в регистр лукавой игровой стихии, где искрами проскакивают нотки пародии на современную поп-культуру. Прославленный темперамент этого театра заряжает спектакль заводной энергией — зрителю остается отдаться ей на волю.

Если же придет в голову сопротивляться, топорщиться, искать в глубинах прошлого века ответ нашим сегодняшним тревогам, ничего не выйдет: то было другое время, другая страна, другие уровни наивности. Как в наскальных рисунках Пандоры.

Метки: , , , , ,

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *